Мой отец прослужил большую часть своей жизни в Евангелическо-Лютеранской церкви в Америке (ЕЛЦА) как прогрессивный пастор. Он произнес свою последнюю проповедь о Евангелии социальной справедливости в возрасте 88 лет и отошел к Богу в 2012 году, в возрасте 92 лет.
Все свое детство, отрочество и юность я старалась следовать примеру отца.
Первые 45 лет своей жизни я была глубоко верующим человеком и активно участвовала в жизни двух конгрегаций ЕЛЦА. Сейчас мне 68 лет, и моя вера стремительно возросла с тех пор, как моя жизнь наконец стала целостной. Но почти до 60 лет мое понимание и практика веры чахли в долине отчаяния.
Примерно с 30 и до 40 лет я служила помощницей органиста и президентом своей конгрегации. В качестве президента я помогла своей конгрегации успешно справиться с очень трудной ситуацией, связанной со злоупотреблениями, которые позволял себе наш пастор и которые могли привести к расколу сообщества.
Измученная этой борьбой, в поисках подтверждения, которое я никогда не могла получить от своей конгрегации, я стала посещать службы все реже и реже. В то время я также боролась со своей настоящей, женской, гендерной идентичностью, которая то покоилась где-то очень глубоко во мне, то почти прорывалась на поверхность. Я думала, что в Церкви меня не примут, если я совершу каминаут как транс*.
К тому же в то время слово «христианин» в употреблении СМИ часто было связано с консервативным религиозным фундаментализмом, а я очень не хотела себя с ним отождествлять.
Уже с трех лет я знала, что хочу, чтобы со мной обращались иначе, чем с другими мальчиками, но не могла попросить, чтобы со мной обращались как с девочкой.
В глубине меня сидел страх быть отвергнутой, я хотела нравиться и поэтому очень старалась быть самым лучшим мальчиком. Но из-за сексуального насилия со стороны старшего родственника, которому я подверглась в подростковом возрасте, и очень сильной потребности в любви и принятии я полжизни прятала свою женскую идентичность под горой страха и смущения.
В 21 я женилась на своей школьной подружке, и к 25 годам у нас уже были дети. Но замечательная, поддерживающая семья и успешная карьера университетского преподавателя не снимала боль от гендерной дисфории, которую я чувствовала. Из-за того, что я очень боялась совершить каминаут как транс* и потерять все, я продолжала строить из себя мужчину. Я чувствовала фрустрацию и злость, отсутствие вкуса к жизни и отказ в ней участвовать.
В нашей семье все любили друг друга, нам было хорошо вместе, но, несмотря на это, я жила в страхе перед принятием себя и поэтому решила попробовать другие средства, чтобы справиться. Но алкоголь не помог, эксперименты над телом ̶ тоже, а попытка покончить с собой оказалась неудачной.
Я почувствовала, что блуждаю в пустоте, что у меня нет веры, которая могла бы помочь и направить.
Когда я наконец призналась жене, что я – транс*, в 2004 году, мне было 59 лет. Наш брак стал ежедневным испытанием, которое мы проходили с помощью терапии, личной и как пара. Но чего-то не хватало! Меня стала переполнять вера, потому что продолжало раскрываться мое истинное «я». Мне было нужно стать частью сообщества верующих.
Я поговорила с пастором своей конгрегации ЕЛЦА, от которой отошла больше 15 лет назад, и выразила желание вернуться в свое сообщество верующих.
Никогда не забуду реакцию своего пастора на мой каминаут и просьбу о принятии. Вместо того, чтобы обнять меня, они сказали, что, возможно, в городе найдутся одна-две церкви, которые согласятся принять меня, но мне следует их поискать.
Я простила своей церкви это отвержение, но никогда не приму его и не примирюсь с ним.
В тот момент я поклялась себе помочь Церкви измениться, посвятив свою энергию как транс* человека тому, чтобы способствовать принятию и включению в жизнь Церкви всех людей.
Вскоре в одном из местных сообществ я нашла конгрегацию ЕЛЦА «Примирение во Христе». Никогда не забуду мою первую службу, на которой я наконец была сама собой. Я припарковалась неподалеку от церкви, смотрела, как люди в нее заходят, и нервничала все больше и больше.
Наконец я вышла из машины, перешла через улицу и подошла к дверям церкви. Я казалась спокойной, но очень волновалась.
Впервые я шла на службу как женщина.
Я всего лишь хотела наконец стать единой телом и духом, мне было нужно, чтобы меня приняли и признали как часть Тела Христа. Я села у алтаря ̶ так, как садилась подростком в церкви своего отца.
Через окно пробивался солнечный свет, он был мягким и успокаивающим, совсем как в детстве. Вскоре пришли двое мужчин, партнеры, которых я знала по работе. Они сели позади меня.
Второе чтение было из Послания к Галатам, из третьей главы. В тот день я услышала Стих 28 по-новому. В тексте говорилось: «Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе».
В тот миг я поняла, что я – часть Церкви, Тела Христа.
Я поняла, что это духовное единство людей друг с другом и с Богом – выше вопросов гендерной идентичности и гендерного выражения.
Это было сильное послание!
В гимне, приглашающим на Святое Причастие, говорилось: «Один Хлеб, Одно Тело».
Один хлеб, одно тело, один Бог для всех. Одна чаша благословения, которую мы благословляем.
И хотя на Земле нас много, мы все – единое тело в этом едином Боге.
Нет больше ни язычника, ни иудея, ни раба, ни свободного, ни женщины, ни мужчины… Мы все – единое тело в этом едином Боге.
Я не скрывала слез, пока пела этот гимн единству. И тут один мой друг взял мою руку и сжал ее в своей. Мне стало легче. Эта первая служба, на которой я была сама собой, изменила меня. Она дала мне сил двигаться дальше как правозащитнице и активистке, чтобы принятие и включение в жизнь Церкви стало реальностью для всех людей в сообществах верующих.
Я продолжила ходить на службы в это сообщество верующих и начала принимать участие в жизни церкви. Но каждое воскресенье, когда я приходила на службу и начинала тихонько к ней готовиться, я читала церковный бюллетень. Там было сказано, что церковь рада всем угнетенным группам, однако одной не хватало: там ничего не говорилось о людях с различными гендерными идентичностями и выражением.
И каждый раз, когда я это читала, я чувствовала себя лишней.
В таких бюллетенях нужно называть всех представителей ЛГБТКИА-сообщества, и самый эффективный способ сделать это – использовать фразу «мы рады людям любой сексуальной ориентации, гендерной идентичности и выражения».
Хотя я по-прежнему вхожу в конгрегацию ЕЛЦА, я начала строить отношения в принимающей и стремящейся к справедливости конгрегации Объединенной церкви Христа (ОЦХ), в районе Миннеаполиса и Сент-Пола. В 2010 году, в День Реформации, прошла служба, на которой были заново произнесены и подтверждены мои крещальные обеты. В конце концов я присоединилась к этому замечательному сообществу верующих и продолжаю все глубже погружаться в жизнь этой конгрегации.
Мой путь веры продолжается и в совете ReconcilingWorks: Lutherans for Full Participation (в прошлом ̶ Lutherans Concerned/США), в котором я представляю трансгендеров. Возможность помогать в проведении тренингов «Построение принимающей Церкви» в разных местах по всей стране стала для меня очень важным опытом и углубила мое понимание и стремление полностью принимать и включать в Тело Христово всех людей.
Также я ̶ ответственный член TransLutherans. Наши цели – улучшить жизнь трансгендерных и гендерно-неконформных людей в Церкви и обеспечить им поддержку. Мы призываем народ Божий полностью принимать нас как часть священного творения Бога и включать нас в жизнь Церкви. Мы также очень стараемся просвещать других в вопросах, связанных с трансгендерными и гендерно-неконформными людьми и проблемами, с которыми они сталкиваются.
TransLutherans занимается адвокацией прав трансгендерных и гендерно-неконформных людей на принятие и полное включение в жизнь Церкви.
Работа TransLutherans может оказать значительное влияние, помогая каждому из нас полностью выразить все разнообразие нашей гендерной идентичности, цисгендерной, трансгендерной или гендерно-неконформной. Все мы можем свободно выражать наши идентичности в полноте и богатстве нашего разнообразия, признавая, что мы являемся ценными дарами друг для друга, дарами от Бога. Положение о человеческой сексуальности, которое ЕЛЦА приняла в 2009 году, неявным образом говорит о принятии в жизни Церкви людей любой гендерной идентичности.
TransLutherans хочет продолжать нашу работу для транс*-верующих именно в контексте этих слов.
Примечание автора: транс* ̶ это относительно новый зонтичный термин, включающий всех трансгендеров и гендерно-неконформных людей.
История Джеймиэнн была рассказана ею Бекки Гэррисон, по телефону.
Источник: Believe Out Loud от 5 февраля 2014 года
Перевод: Анастасия Иванова, специально для Nuntiare.org
Еще на эту тему: