Когда в России говорят о последователях иудаизма, то чаще всего имеют в виду сторонников движения «ХаБаД-Любавич», которое возглавляет Главный раввин России по версии Федерации еврейских общин России (ФЕОР) Берл Лазар. Более «продвинутые» вспомнят ортодоксов так называемого «литовского» направления, возглавляемых Главным раввином по версии Конгресса еврейских религиозных организаций и объединений в России (КЕРООР) Адольфом Шаевичем. И у тех, и у других иудаизм в России будет ассоциироваться с ортодоксальными верующими, которых можно выделить по одежде и прическе — черные сюртуки и шляпы, пейсы. Однако это далеко не весь российский иудаизм. Рядом с ним – и уже достаточно давно – существует иное течение, привлекающее к себе гораздо меньше внимания СМИ. Это течение известно под названием современный или прогрессивный иудаизм, а также под названием «реформизм».
Возникновение реформизма как отдельного течения относится к началу XIX века. Его родиной была Германия. Лидеры реформизма считали себя наследниками традиций классического иудаизма, которые, по их мнению, были достаточно гибкими. Они полагали необходимым приспособить иудаизм к требованиям современности, изменив или отменив те или иные обряды, подобно тому, как в своё время это сделали законоучители, составившие Талмуд. К подобным нововведениям относились чтение молитв на родном языке и на иврите, использование музыкальных инструментов и органа на богослужениях, смягчение правил кашрута, добровольность обрезания, а также исключение всех положений о возможности возвращения в Эрец-Исраэль и восстановления Храма.
Со второй половины XIX века основным центром современного иудаизма становятся США. Впрочем, во второй половине ХХ века в доктрине реформистов произошли существенные изменения. Сейчас былой антисионизм реформистов уступил место активной поддержке Израиля. В программы реформистских школ включен иврит. Реформизм всё более подчеркивает важность соблюдения субботы, праздников, церемоний и молитвы. Так, в общинах вводится обряд бар- и бат-мицвы – празднования совершеннолетия для мальчиков и девочек.
Общины современного иудаизма принимали и принимают активное участие в общественной жизни США. Многие реформистские раввины и общины участвовали в борьбе за гражданские права и движении против войны во Вьетнаме. Они также начали нащупывать путь общения с многочисленными потомками смешанных браков евреев и неевреев (эта проблема вышла к настоящему моменту на первый план – в смешанные браки вступает более половины евреев, живущих в диаспоре). Была разработана специальная программа еврейского просвещения для вступающих в смешанный брак. В 1983 году была принята резолюция, по которой дети от смешанных браков признаются евреями независимо от того, кто из родителей еврей.
К настоящему времени примерно 1200 общин прогрессивного иудаизма существуют в 42 странах под эгидой Всемирного союза прогрессивного иудаизма (ВСПИ). ВСПИ, объединяющий 1 700 000 верующих, самая многочисленная организация верующих евреев в диаспоре.
В России первые общины прогрессивного иудаизма появляются ещё в XIX веке, когда образованная верхушка еврейских общин крупных городов интересовалась различными новшествами.
После распада Российской империи большинство подобных общин осталось в землях, отошедших к Польше. В СССР же традиция прогрессивного иудаизма прервалась, и единственными представителями иудейской религии в глазах верующих и представителей власти оказались ортодоксальные раввины.
Первые ростки прогрессивного иудаизма в СССР возникли в середине 1980-х в среде активистов еврейского независимого движения, группировавшихся вокруг Зиновия Когана. Как вспоминал Коган в интервью корреспонденту «Независимой газеты» (НГ), члены этой группы молились как на иврите, так и на русском, и среди них отсутствовало разделение на мужскую и женскую половину. В новообразовавшейся общине неоднократно бывали представители прогрессивного иудаизма из США и Великобритании. В 1989 году, когда началась общая либерализация религиозной политики, Зиновий Коган официально зарегистрировал первую общину прогрессивного иудаизма, получившую название «Гинейни». С этого момента начинается бурный рост.
В настоящий момент на территории России действуют 74 реформистских общины, что говорит о том, что прогрессивный иудаизм оказался востребован в стране. Раввин Объединения религиозных организаций современного иудаизма в России (ОРОСИР) Александр Лысковой заметил по этому поводу корреспонденту «НГ»: «У каждого человека свои взгляды, и это нормально. Есть люди, которые разделяют идеи Хабада, есть те, кто интересуется литовской ортодоксией, а есть люди, которые хотят, чтобы религиозные ценности тесно были связаны с социальными – прежде всего, с равноправием. И эти люди идут к нам». Он подчеркнул, что выступает за необходимость сохранения разных течений и направлений в иудаизме: «Только так мы можем помочь всем людям, желающим выбрать свой путь к Б-гу, оставаясь при этом в пределах еврейства». Отсутствие выбора, по мнению Лыскового, может привести к тому, что человек, не нашедший себя в ортодоксальной традиции, может вообще уйти от иудаизма. Потенциальная целевая аудитория прогрессивного иудаизма – молодежь и интеллигенция, для которых ограничения ортодоксального иудаизма кажутся чрезмерными, потомки смешанных браков, чье еврейское происхождение не признается ортодоксами галахическим.
Однако на своем пути общины современного иудаизма в России столкнулись с целым рядом проблем, которые не позволили им приобрести то влияние и размах, которым прогрессивный иудаизм пользуется, к примеру, в США. Количество реформистских общин в России значительно (более, чем в три раза) уступает численности общин, придерживающихся ортодоксальной традиции (как в хасидском, так и в так называемом литовском варианте). Против представителей прогрессивного иудаизма сыграл и установившийся у постсоветских евреев (в том числе у бизнесменов и представителей власти) стереотип «правильного» раввина как бородатого ортодокса в черном костюме. Остальные варианты отвергались как «неправильные», что приводило к снижению возможностей для сбора пожертвований, получения здания и так далее. У многих представителей среднего и старшего поколения российских евреев вызывали удивление своей необычностью некоторые обряды реформистов – например, празднование встречи субботы под гитару, в котором чувствовалось влияние американского «черного протестантизма». Свою роль сыграл и больший, чем у американских соплеменников, консерватизм российских евреев, для которых были неприемлемы такие направления деятельности Всемирного союза прогрессивного иудаизма, как поддержка однополых браков и продвижение женщин на должности раввинов и канторов.
С другой стороны, руководство ВСПИ в начале 1990-х на фоне массового отъезда советских евреев, видимо, не считало нужным развивать здесь инфраструктуру и предоставлять помощь своим российским собратьям, полагая, что в скором времени евреев здесь вообще не останется. В отличие от посланников движения «ХаБаД», у ВСПИ не нашлось добровольцев, готовых ехать и создавать с нуля общины в российской глубинке.
С этим оказалась тесно связана проблема реституции культовых зданий. Если ортодоксальные общины, у которых были те или иные предшественники в царское, а иногда и в советское время, могут рассчитывать если не на возврат здания, то хотя бы на благожелательную позицию властей в сфере предоставления помещения, то реформистам, начинающим с «чистого листа» и не имеющим длинного списка предшествующих общин, в большинстве случаев приходится довольствоваться съемными помещениями. Единственным исключением стала Тюмень, где община смогла добиться получения собственного помещения.
Еще одной проблемой стали отношения с ортодоксальными общинами. Первоначально они были вполне дружественными. Общины прогрессивного иудаизма вошли в состав возникшего в 1993 году Конгресса еврейских религиозных организаций и общин в России, а Зиновий Коган стал председателем исполкома КЕРООР. Подобное «совмещение», единственное в своем роде, вероятно, было вызвано как стремлением держаться вместе, «чтоб не пропасть поодиночке», так и большей степенью толерантности по отношению к другим течениям иудаизма, вызванной памятью о пережитых недавно трудностях. В дальнейшем отношения начали постепенно ухудшаться – во многом из-за того, что для значительной части ортодоксальных раввинов реформисты не были «настоящими» иудеями. Время от времени «ортодоксы» напоминали российским евреям о наиболее болезненных с пропагандистской точки зрения «грехах» реформистов – поддержке однополых браков и продвижении женщин на посты раввинов и канторов.
В 2005-2006 годах у наблюдателей сложилось впечатление, что прогрессивный иудаизм с некоторым отставанием от своих ортодоксальных конкурентов все же начал интенсивное развитие. У ОРОСИР появился крупный отечественный спонсор – предприниматель из Хабаровска Навруз Мамедов, перешедший в прогрессивный иудаизм и возглавивший Попечительский Совет ОРОСИР. Однако в 2006 году ОРОСИР оказался в центре скандала с бракосочетанием двух девушек, получившим у ортодоксальных евреев-активистов название «лесбийская хупа». Несмотря на то, что эта хупа была частным делом одного из раввинов и не была поддержана руководством ОРОСИР (Зиновий Коган, занимавший пост лидера этой организации, даже покинул свой пост в знак протеста против этой церемонии), прогрессивный иудаизм в массовом сознании россиян оказался намертво соединен с поддержкой сексуальных меньшинств.
Поскольку большинство российских евреев-иудаистов составляют лица среднего и пожилого возраста, отличающиеся, как уже было отмечено выше, достаточно высоким уровнем консерватизма в подобных вопросах, то подобный скандал в итоге привел к снижению интереса представителей этой группы населения к прогрессивному иудаизму.
После скандала с «лесбийской хупой» прогрессивный иудаизм на несколько лет ушел в тень, практически не удостаиваясь внимания СМИ. Но при этом российскому прогрессивному иудаизму удалось сохранить базу для потенциального развития. У реформистов в России существует собственная «зонтичная» организация – созданное в 1993 году Объединение религиозных общин современного иудаизма в России с центром в Москве, которое с 2006 года возглавляет Ирина Щербань. На сегодняшний день действуют два раввина – Александр Лысковой и Леонид Бимбат. В Москве также функционирует «Махон» – Институт современного иудаизма, в рамках которого молодые люди могут пройти двухлетний курс обучения. В программу обучения входят изучение еврейской традиции, истории, философии, литургики, Танаха, теории и практики общинной работы
В России также действует молодежное крыло прогрессивного иудаизма – движение «НеЦеР», деятельность которого связана с проведением летних лагерей для молодежи и организацией молодежных клубов.
В настоящий момент можно говорить о второй попытке российских реформистов выйти из тени своих ортодоксальных собратьев и продемонстрировать тот факт, что реформизм – не случайное явление, а реальность, востребованная значительным количеством российских евреев. В октябре 2009 года в Москве и Санкт-Петербурге с недельным интервалом откроются новые общинные центры современного иудаизма.
Особенно пышная церемония предполагается на открытии общинного центра 8 октября в Москве. На ней будут присутствовать основные спонсоры проекта – супруги Генри Познер III и Энн Малой, чьими стараниями на постсоветском пространстве построено уже почти два десятка общинных центров, супруги Сью и Джимми Клау, а также семейство Кауфман. С учетом того, что экономический кризис вызвал рост интереса к религии у самых разных групп населения, эта попытка может оказаться более удачной, чем предыдущая.
Автор: Семен Чарный.
Источник: Портал-Credo.Ru
Еще по теме:
Следите за нашими новостями!