В сентябре 2010 года, когда мне было пятьдесят три, я сделала медицинский переход. Он стал возможен только после многих лет психотерапии, духовных поисков и принятия себя. Как и в случае со многими другими трансгендерными людьми моего возраста, переход дался большой ценой — я потеряла жену, лучшего друга, дочь и работу.
Но я не хочу рассказывать о страданиях. Моя история — о том, как буддистская практика и мудрость дали мне силу совершить то, что я долго считала невозможным.
Я выросла в дисфункциональной семье, с отцом-алкоголиком, созависимой матерью, которая боялась покинуть его, и другими детьми. В результате у меня развился страх — «Придет ли папа домой? Что, если я позову в гости друга, а папа пьян?» — который постепенно проник во все сферы жизни. Я никогда не чувствовала себя в безопасности, у меня не было никакой уверенности в будущем. Я знала, что буду ужасным взрослым человеком.
К счастью, в старших классах школы я влюбилась в одноклассницу. Назовем ее Лидией. Мы встречались в старших классах и в университете, а потом поженились. Я чувствовала, что рядом с Лидией могу достичь чего угодно. Наша жизнь была прекрасна: дом в лучшем районе, две дочери, успешная юридическая практика, деньги. Мы были вместе тридцать два года. Но из-за моей гендерной идентичности все было разрушено.
Я всегда знала, что что-то не так. Да, у меня было мужское тело, но мне хотелось одеваться в женскую одежду. Мне хотелось, чтобы у меня было женское тело. Но в шестидесятые и семидесятые термина «трансгендер» попросту не было.
Стать женщиной по-настоящему? Ну уж нет, говорила я себе. Это слишком сложно. Я верила, что когда-нибудь фантазии о женском теле исчезнут. К тому же, я любила Лидию и не хотела причинять ей боли, не хотела терять все, что мы сделали вместе.
Но с возрастом фантазии становились все интенсивнее. Мне приходилось сражаться с собой, я стала агрессивной, злой. Клиентам это нравилось, потому что было полезно на судах. Коллеги думали по-другому: мой характер мешал работе.
Когда мне было уже за тридцать, я обратилась к психотерапии, чтобы раз и навсегда покончить с мыслями о том, чтобы стать женщиной. Но когда сначала первый, а потом второй психотерапевт стали говорить о том, что мне надо принять себя, я отказалась от них.
Я часто думаю, что если бы я раньше обратилась к психотерапии, то осталась бы с Лидией. Но трагедия 11 сентября заставила меня переосмыслить отношение к жизни и смерти. Моим самым большим страхом стало умереть, так и не став собой.
Мне потребовалось три года, чтобы набраться храбрости и покинуть Лидию. Но и после этого у меня было много страхов: одно дело — одеваться как женщина у себя дома, и совсем другое — публично заявить, что на самом деле я женщина, и меня зовут Эллен (в то время я жила в очень маленьком городе).
И тут в моей жизни появилась женщина — назову ее Джаннель, буддистка. Она рассказывала о буддизме и делилась мыслями о том, что обращение к этой религии может помочь мне. Она дала мне диски «Буддизм для начинающих», из которых я узнала о том, как страх превращается в страдание, и о том, что буддисты хотят, чтобы никто из людей не страдал.
Эти слова отозвались во мне, и в сентябре 2007 года я начала ходить в дзен-буддистский центр. Зуйко, священник, поприветствовала меня улыбкой и словами: «Я рада, что ты здесь».
Там я впервые попыталась очистить разум. Это было сложно — ведь я привыкла постоянно тревожиться и никогда не позволяла себе просто быть. И все же, каждую неделю я приходила в центр, чтобы сидеть и слушать Зуйко.
Два месяца я не говорила о своей идентичности, одевалась как мужчина… но потом я задала Зуйко свой вопрос.
Она рассказала о трех ядах ума — гневе, страсти и неведении истинной природы. Я не совсем поняла, что имеется в виду под неведением: если я думаю, что я женщина, это неведение о моей истинной природе или нет? Я смогла задать этот вопрос.
Зуйко закрыла глаза и ответила:
«Нет, это не «неведение, — мягко сказала она. — Неведение — это когда кто-то верит, что они слишком важны или лучше всех остальных. Если кто-то позволяет своей внутренней сущности выйти на поверхность — это не неведение. Это обратное неведению. Знание о себе — это просветление».
Просветление? Это было то, что нужно, чтобы я наконец-то смогла преодолеть страх и начать жить в соответствии с собой.
Зуйко говорит, что в тот день я вся светилась. Она сказала: «Похоже, ты наконец-то пришла домой. Я так счастлива». Через несколько минут я открыла дверь центра и ушла. Разъяснение Зуйко стало тем, чего мне не хватало, чтобы начать собственный «гендерный путь».
Через шесть месяцев я купила квартиру в центре Миннеаполиса. Когда я ездила туда на выходные, я была в женском образе. А в мае 2009 года я сделала камин-аут как Эллен. Я отправила письмо клиентам, судьям и коллегам. Через два месяца я впервые попробовала себя в зале суда как Эллен Круг — и выиграла дело! Но все же, для клиентов этого было недостаточно, они уходили, и мне стало ясно, что фирму придется закрыть.
Потом я переехала в Миннеаполис и там открыла небольшую НКО, которая работает с малообеспеченными людьми. Еще я сделала медицинский переход.
И, конечно, я остаюсь буддисткой. Я понимаю, что страх и страдание контролировали меня почти всю жизнь.
Я буду вечно благодарно Джанелль, Зуйко и многим другим буддистам. Как сказала Зуйко — я пришла домой.
По материалам Lion’s Roar
Автор: Эллен Круг (Ellen Krug)
Подготовлено специально для Nuntiare.org
Еще на эту тему: