…пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей
Марк 14:35
На картине «Иисус молится в одиночестве» человек царапает землю в душераздирающей агонии духа. Его лицо скрыто темнотой — он может быть кем угодно — и только рука ярко выделяется на темном фоне. Иисус стоит на одном колене, совершенно один, на замусоренной крыше здания. Это — современная Гефсимания. Не сад, а городские джунгли, в которых одинокий человек борется с неразрешимым выбором — предать себя или умереть. Сзади — ночное небо и огни города.
Простота картины сразу воздействует на нас. Это — единственная картина из серии Бланшара, на которой Иисус один. Даже в смерти тело Иисуса рядом с другими трупами, но здесь его покинули все, и Бог невидим. Его одиночество абсолютно. Эта картина поражает смотрящих больше, чем откровенно насильственные сцены дальше. Художник ловит момент эмоциональных мучений Христа, делает его близким, личным, оставляет смотрящего наедине с Иисусом. Контрасты, свет, мрачный городской пейзаж позаимствованы из нуарных фильмов. Сцена почти кинематографична.
В Библии, Иисус и его друзья отправились в уединенный Гефсиманский сад после Тайной Вечери. Он признается, что «скорбит смертельно» и просит помолиться с ним, но друзья засыпают. Иисус знает, что его служение спровоцировало конфликт с властями, что его арестуют и убьют. Ему так плохо, что он потеет кровью — и все же не сворачивает с пути. Обреченный пророк не отречется от того, во что верит, и не побежит прятаться. Оставленный друзьями, Иисус в одиночестве просит Бога вновь и вновь: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты». В этой сцене мы видим, что Иисус — не марионетка Бога, не жертва обстоятельств, а свободный человек, принимающий собственные решения.
«Иисус молится в одиночестве» — поворотный момент для самого Бланшара. Он закончил первые четыре картины 11 сентября 2001 года — тогда же, когда самолеты врезались в башни Всемирного торгового центра прямо рядом с его студией в Нью-Йорке. Он наблюдал теракт с крыши своей квартиры. В ужасе от религиозных мотивов теракта, Бланшар отдалился от религии. Он признает, что продолжил серию «Страсти Христовы» для того, чтобы разрешить собственный духовный конфликт.
До эпохи Ренессанса художники чаще всего игнорировали эту сцену, и только с развитием индивидуализм эпиход стал популярен. Одна из самых знаменитых современных версий — картина Гогена «Христос в оливковом саду», в которой художник выразил собственную боль о разбитых идеалах.
Сцена может символизировать любые духовные метания — включая внутреннюю борьбу ЛГБТ-людей, которые пытаются примирить сексуальность и духовность, пытаются жить как целостные личности, даже когда церковь и общество называет их грешниками или больными. В мире, который отрицает ценность жизней ЛГБТ-людей, мы часто чувствуем себя в полном одиночестве, в ловушке между отрицанием себя и «социальной смертью», преследованием, отчуждением. Сегодня Иисус мог бы молиться за мир, в котором ценят всех детей Божьих.
И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю.
Лука 22:44
После ужина Иисус с друзьями пошли в уединенное место. Иисус хотел помолиться одиночестве. Он попросил друзей подождать рядом и помолиться. Он знал, что его действия — и даже само его существования — вызвали конфликт с властями, которые хотели его смерти. Абсолютно инклюзивная любовь, которую он проповедовал, бросала вызов структурам власти. Но он не мог отрицать собственной природы — того, каким его сделал Господь. Он не хотел и не мог перестать любить. Он должен был оставаться верным себе. Власти назовут его грешником, потому любовь его разрушала все правила. Они объявят эту любовь греховной. Они даже убьют его. Агония Иисуса была настолько велика, что во время молитвы пот его был как капли крови: Господи, пронеси чашу сию мимо меня! впрочем, не моя воля, но Твоя да будет.
Веди меня, Господь. Я передаю жизнь в твои руки.
По материалам QSpirit
Подготовлено специально для Nuntiare.org
Еще на эту тему:
Следите за нашими новостями!