Один человек попадает в рай, и Святой Петр показывает ему, что где находится. Они идут по длинному коридору и подходят к двери. Петр открывает дверь, и человек слышит, как люди поют гимны. Петр говорит человеку: «Вот тут у нас методисты». Потом они подходят к следующей двери, Петр открывает ее, человек заглядывает внутрь и видит, как люди прыгают и кричат. Петр говорит: «Тут у нас пятидесятники». Потом они подходят к третьей двери, но Петр не открывает ее, а говорит человеку: «Тссс, надо вести себя очень тихо. Там баптисты, и они думают, что они в Раю одни!»
Я бывшая Южная баптистка, и я падаю под стол от смеха каждый раз, когда слышу этот анекдот. Во всех смешных шутках есть большая доля правды. И это правда — баптисты верят, что только у них есть ключи от рая, а все, кто верят по-другому, будут ввержены в озеро огненное. Почитайте баптистские книги — вы не найдете ничего, что задавало бы вопросы вашей вере. Вы не найдете книг, которые заставят вас задуматься о том, во что вы верите и почему. Вы найдете только книги, прочтя которые, вы сможете почувствовать себя хорошим баптистом. Это книги, которые можно свести до фразы «ты все правильно понимаешь, теперь иди и обрати весь мир в баптизм». Вере баптистов не нужны сомнения — они уже идеальны. «Так сказано в Библии (или, что чаще, так сказал пастор), я верю в это, вопрос закрыт». Вопросы Библии или ее интерпретация равносильны ереси.
К сожалению, баптисты — не единственные, верящие в то, что они все поняли правильно, а остальные неправы. Многие думают, что Господь поддерживают их политику. Они думают, что ангелы поют на небесах каждый раз, когда республиканец избирается в президенты. Если ты демократ — Господь, спаси твою душу!
Часто либеральные церкви — не исключение. Одна из самых разделяющих общины проблем — проблема инклюзивного языка. Чаще всего это значит, что Бога перестают называть «Он», «Отец», потому что это оскорбительно и игнорирует женскую сторону Бога. Бог одновременно мать и отец, и мы должны признать обе эти части. Но часто женский гендер Бога становится нормой, а те, кто называют Бога Отцом, исключаются. Одна церковь, в которую я ходила, даже раскололась из-за этой проблемы. Вместо того, чтобы быть инклюзивными ко всем формам проявления любви к Богу, они исключали тех, кто называл Бога Отцом, считая их «недостаточно развитыми».
Но ни у кого, кроме Господа, нет ключей от рая. Никто не распахивает двери церкви, кроме Него. Мы все думаем, что нашли ключ, что наши убеждения приведут нас туда, наши действия обеспечат нам место в раю, и мы должны любой ценой работать против тех, кто не согласен с нами. Для многих либеральных христиан религиозные правые — враги. Для консервативных христиан ЛГБТ-сообщество начало символизировать все отрицательное в мире. Они должны «менять» гомосексуалов, а те, кто не хотят меняться, заслуживают смерти. Но сражаясь друг с другом, все мы теряем правду, посланную нам Богом.
Правда же в том, что все мы — дети Бога. А вот еще одна правда: все мы призваны любить друг друга, не только людей со схожими убеждениями.
Иисус сказал, что мир узнает в нас Его учеников, если будем иметь любовь между собой. Это стандарт, который сам Иисус задал нам. Есть две заповеди любви, которые Он оставил нам в Евангелии от Матфея:
1. Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим.
2. Возлюби ближнего твоего, как самого себя. (это включает две вещи: 1) Любить себя — ведь если ненавидишь себя, как можно любить ближнего? и 2) Любить ближнего). «На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки».
И вот еще одна правда: мы видим только небольшую часть замысла Бога относительно нас и мира. Никто из нас не обладает всей полнотой истины.
Павел говорит нам в первом послании Коринфянам: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан».
Томас Мертон (Thomas Merton) в своей книге «Вера и насилие» раскрывает это:
«…наш ответ Духу жизни — живой, динамический процесс, постоянная настройка на «все слоги великой песни». Наше насилие и стремление уничтожать происходят из того, что мы как безумные повторяем единственный слог и хотим, чтобы вся песня прервалась, пока мы наслаждаемся нотой, которую считаем окончательной и абсолютной. Но «мудрейший певец» поет не только для нас, и мы должны принять, что некоторые из Его нот предназначены для других и кажутся направленными «против нас». Мы не должны реагировать деструктивно на те ноты, которые нам не нравятся. Мы должны учиться отвечать не на тот или иной слог, но на всю песню».
Мы — тело Христово, и никто из нас не может сказать другому, что он нам не нужен. Это как если бы рука говорила ноге: «Ты мне не нужна» и наоборот. Рука и нога — очень разные части тела, у них разные функции, но они — часть одного тела. Если рука хочет избавиться от ноги, она может отрезать ее, но в результате все тело будет искалечено. У нас нет права говорить другой части тела, что мы не нуждаемся в ней. И хотя у всех нас очень разные роли, мы — части одного тела.
Мне как лесбиянке очень легко поверить в то, что консервативные христиане действуют «против меня». Они противоречат всем моим убеждениям, всему, что Бог говорит мне. Они говорят мне, что я оскорбляю Бога, но я слышу, как Он говорит мне, что я прославляю Его. Кто прав? Кто знает? У меня нет всех ответов. Но все мы — части одного тела.
Я обратилась с этой дилеммой к Богу. Я думала об этом… я молилась об этом. И ответ пришел мне из Австралии. Мне написала женщина, несогласная с тем, что можно быть одновременно сексуально активным представителем ЛГБТ-сообщества и христианином. Мы обе получили откровение по время переписки.
Вот отрывок письма, которое я послала ей:
«Мы — два разных человека, находящиеся в очень разных местах. Что бы вы ни сказали, это не заставит меня занять вашу позицию, и наоборот — я не смогу склонить вас на свою сторону. Вы говорите, что счастливы там, где вы есть, и это прекрасно. Это все, чего я могу желать. Сделайте то же для меня — порадуйтесь моему счастью. Я там, где должна быть. Бог дал мне задачу, и я исполняю ее. Бог дал задачу вам, делайте же ее наилучшим образом. Может показаться, что мы работаем друг против друга, но мы не знаем результатов наших трудов. Это знает только Господь. Я не сомневаюсь в том, что вы любите Его, я вижу это по вашему энтузиазму. Но я тоже люблю его, и моя решимость делать Его дело — не меньше. Мы не сможем изменить друг друга, но я буду молиться за то, чтобы мы обе продолжали наше дело. Мы можем сойтись на этом?»
А вот отрывок из ее ответа:
«Вы наиболее полезны в своем служении там, где вы есть сейчас… у вас мягкое сердце, открытое Господу, и вы сделаете все, чего Он от вас потребует (поправьте меня, если я не права). В том месте, где вы сейчас мы можете обратить многие души ко Христу. Господь хочет, чтобы все мы чувствовали себя принимаемыми Им. Поэтому он использует ваше служение для этого, как и мое… только двумя очень разными способами! Он хочет, чтобы мы любили друг друга, и мы должны показывать это друг другу!»
Думаю, это служит прекрасной иллюстрацией тому, что я хочу сказать. Все мы работаем для Бога. Наши дела могут быть противоречивыми, но только Бог видит большую картину, которая для нас — «сквозь тусклое стекло». Только Бог знает Истину. Мы не можем судить, как другие идут по их пути, потому что это между ними и Богом. Мы должны пытаться любить друг друга безусловной любовью Христа — и это относится и к тем, кого мы считаем своими врагами. Если кто-то хочет поступить плохо, Бог разберется с ними. Но если мы ищем Бога на нашем пути, в нашей жизни и отдаем Ему наши сердца — мы не можем быть неправы!
По материалам Whosoever
Автор: Кендейс Челлью (Candace Chellew)
Подготовлено специально для Nuntiare.org
Еще на эту тему:
Следите за нашими новостями!